В 1995-1997 годах Левон Мелик-Шахназарян работал редактором русской версии газеты «НК Республика». В конце 1997 года переехал в Ереван, где и живёт в настоящее время. В 1998-2008 годах заведовал кафедрой политологии Ереванского Университета международных отношений имени Анания Ширакаци. Опубликовал сотни статей на политологические темы, является автором 6 монографий.
 Основатель и руководитель аналитического Центра «Восканапат» и портала Voskanapat.info.
Левон Мелик-Шахназарян является председателем правозащитной общественной организации «Мост братства», в которую входят представители автохтонных народов Восточного Закавказья.
Женат. Имеет троих детей и четверых внуков.
   
Сегодня  почетный гость альманаха «Камурдж» Левон  Мелик-Шахназарян.

-Левон Грантович, Вы из  княжеского рода Мелик-Шахназарянов, наследственных владетелей Восканапатского меликства.  Когда и как Вы узнали о Вашем княжеском происхождении? Что Вы тогда почувствовали?

-Моего деда, Левона Мелик-Шахназаряна, расстреляли в 1933 году, и бабушка долгие годы скрывалась с сыном, моим отцом, в России. Затем она вернулась в Гандзак, где вышла замуж во второй раз, и тоже за восканапатца. Лет до шести я считал этого, кстати, прекрасного человека, моим родным дедом. Мы постоянно навещали его в Восканапате – я с трех лет жил в Гандзаке. Однажды, во время очередного приезда в село, я стоял в ожидании продавщицы у магазина, куда отец отправил меня за покупкой (мы уже года четыре жили в Гандзаке). Мимо проходил убеленный сединами человек. Он остановился, внимательно посмотрел на меня, и спросил: «Ты чей будешь?». Я назвал имя деда.
- Ты сын Гранта?
- Да.
- Почему же ты называешь не своего настоящего деда? Ты же внук ишхана Левона.
Честно говоря, я просто не понимал, о чем он говорит. А дядя Аслан, мы потом с ним подружились, забрал меня к себе домой, заколол ягненка, приказал жене зарезать несколько куриц и пригласил всех пожилых восканапатцев. Это был волшебный вечер. Меня посадили во главе стола, за которым самому младшему было, наверное, лет 70. Они произносили здравицы, пили терпкое вино и все рассказывали и рассказывали о моем деде, и я по сей день до мельчайших подробностей помню каждый из этих рассказов.
Наш род получил меликский титул в 1601 году, и нашей семье поименно известны все наши прямые предки. Не родовое дерево, а наша ветвь, от родоначальника Мелик Шахназара до моих внуков. Было недостающее звено, которое нашлось в Историческом архиве Армении, в церковных записях о свадьбах, крестинах, рождениях. Мой сын Грант в поисках этого звена около трех месяцев безвылазно провел в архиве.
-Насколько мне известно, Ваша бабушка сыграла очень важную роль в Вашей жизни, в  Вашем становлении, как  личности. Как она Вас воспитывала?
-Это была не бабушка, она умерла до моего рождения, а сестра моего деда – ишхануи Сона, я ее звал бабушка Соня. Кстати, дядя Аслан узнал меня по внешнему сходству с ней. По сей день, когда я читаю слова «царица», «княгиня» и так далее, мне в самом начертании букв чудится образ бабушки Сони. Это была очень мудрая, красивая, благородная, глубоко образованная и удивительно властная женщина. Я помню, как вернувшись из Восканапата, «удивил» ее: «Бабушка Соня, а ты знаешь, что мой дед был князем?»
Сказать, что бабушка Соня была моим воспитателем, значит, ничего не сказать. Она учила меня всему, каждой мелочи. И учила ненавязчиво: рассказами, притчами, воспоминаниями. Замечаний она мне никогда не делала, я же был внуком ее старшего брата, и она требовала от домочадцев, чтобы ко мне относились так, как должны относиться к ее брату. Например, никто в семье не имел права садиться, если я стоял на ногах.
Брата своего бабушка Соня не просто любила. Это было то, что называется «обожествление». И когда умирала, завещала, чтобы ее похоронили рядом с братом. О бабушке Соне я могу рассказывать часами, как и о ее воспитательных методах. Однажды она увидела, как я перебегаю дорогу перед машиной. Дома она одним властным взглядом буквально смела всех из комнаты, после чего, уже наедине, впервые в жизни строго обратилась ко мне: «Ты – внук ишхана Левона, и не имеешь права бегать по улице! Дождись, когда машина проедет, а потом уже иди. Но если уж пошел, так иди своей дорогой спокойно. Не бегай перед машинами. Тебе это не подобает».
Бабушка Соня учила меня правильно выбирать книги для чтения, да и сама их подбирала для меня. Это может показаться странным, но она запретила моим родителям проверять мои школьные уроки. Мне же она только сказала: «Мне будет стыдно, если мой брат (то есть я) не будет первым».  
-Как сейчас называется селение Восканапат?  Каким Вы его помните?
-Восканапат давно переименован в Зурнабад. Переименование это, кстати, имеет забавную историю. Вначале его иранцы просто перевели и записали как Зарнабад (зар – в персидском языке означает золото, драгоценность, а воски – золото на армянском), а потом закавказские турки, не разобравшись, «исправили» персидский вариант на более понятный им Зурнабад.
Восканапат всегда перед моими глазами. Это не только место моего рождения, не только Малая Родина, это – частица моей души. У села сказочно красивая природа: удивительно густой лес, река, гора Мhак, у подножия которого, вдоль русла реки, вытянулся Восканапат, дамба для ГЭС, озеро. Дамбы и озера сейчас нет, закавказские турки не справились с управлением, и вода смыла дамбу.  Пожалуй, из всех армянских деревень в плане красоты с Восканапатом может соперничать только Гюлистан в Шаумянском районе. К сожалению, оба этих села ныне находятся в плену. Большую часть моего детства я провел в Гандзаке, но сны о детстве у меня бывают только в Восканапате. Не знаю, когда это будет, но я верю, что Восканапат будет освобожден. Моя душа не успокоится до тех пор, пока мой прах не будет покоиться в Восканапате.
-В 1988 году Вы  жили  и работали  в столице Узбекистана, Ташкенте. Окончив ВУЗ, Вы стали  преподавать в Ташкентском университете. Несмотря на то, что у Вас там  была  работа,  жилье,  Вас избрали  заместителем декана, в 1988 году Вы забрали свою семью и переехали в Степанакерт, оставив успешную карьеру преподавателя,  ученого.  Вы приехали в город и край, который до того никогда не видели. Легко ли  Вы тогда приняли такое решение, или были какие-то сомнения?
-Арцах я действительно впервые увидел ранней весной 1988 года. Побыл там дней 10 и улетел в Ташкент за семьей. Сомнений не было никаких. Я понимал, что зреет война, и я – молодой, крепкий, достаточно грамотный – не имею права оставаться в стороне от справедливой борьбы моего народа. Родители попытались отговорить меня, но быстро поняли, что это бессмысленно.
-Вы часто общаетесь с нашими соотечественниками из Спюрка, как Вы думаете, много  найдется  сегодня людей, которые сейчас поступили бы так же, как и Вы в 1988 году?
-Я не считаю, что мой приезд на Родину является чем-то исключительным. Это – нормальный поступок нормального армянина. В годы войны очень много армян приехало из разных стран мира, удостоиться чести защищать Родину с оружием в руках. Они также не видели до того Арцах, но они приехали. И приехали тогда, когда в Арцахе уже была война. Сегодня, я в этом убежден, если в этом возникнет необходимость, приедут намного больше, чем в 1988 – 1994 годах. Сейчас другое время – век информации – люди имеют возможность знакомиться с Родиной посредством интернета, жить заботами Родины, переживать за нее, радоваться и гордиться ее успехами. Сотни тысяч людей со всех концов мира побывали за последние два десятилетия в армянских государствах. Большая часть нашей диаспоры не оторвана от Родины, и для них возвращение в нужное время – естественный поступок. Для сотен тысяч армян и вопроса такого не существует: ехать или нет? Конечно, приедут. Только моих восканапатцев – я имею в виду активистов портала Voskanapat.info – наберется на добротную роту.
-Один из Ваших сыновей  является офицером Армянской Армии, а другой – политологом. Довольны ли Вы тем, как у них сложилась жизнь на Родине?
-У меня есть еще и дочка, она – студентка второго курса. А жизнью на Родине невозможно быть недовольным. Я – по-настоящему счастливый отец и дед. Мои дети рядом со мной, у моих сыновей прекрасные семьи, у меня растут четверо внуков, и мы продолжаем ожидать пополнения, они довольны своей работой и счастливы жизнью на Родине. Возможно, в каких-нибудь европах они бы за свой труд получали больше, и жили бы в большем комфорте, но, поверьте, и мои дети это понимают, ничто не заменит роскоши жизни на Родине. Всю войну они провели в Степанакерте, видели много крови, хоронили учителей и одноклассников – разве для того они все это перенесли, чтобы сегодня покинуть Родину. В моей семье этот вопрос просто не существует.
Конечно, я доволен тем, как у моих детей сложилась жизнь на Родине. Очень доволен их друзьями, кругом общения. Мои сыновья дружат и с моими фронтовыми товарищами, и с ребятами своего поколения. Однажды, когда сыновья еще учились в школе, мне позвонила директор и попросила о встрече. Когда я приехал, она поделилась своей тревогой: «Вы знаете, иногда после уроков к ним приезжают на машинах взрослые мужчины, и они вместе уезжают. Как бы мальчики не связались с плохой компанией». Мне было приятно и беспокойство директора школы, и то, что к моим мальчикам приезжают «взрослые мужчины», мои друзья. «Плохому они не научат», - успокоил я директора. 
-Вокруг портала Voskanapat.info собралась  очень широкая читательская аудитория, среди них люди с самых разных концов земного шара. Когда Вы поняли, что портал Восканапат стал популярным, и каких сил стоило этого достичь?
-Voskanapat.info – уникальное явление в интернет сообществе. Кроме собственно читательской аудитории, в Восканапате собрались люди с близкими взглядами, это – соратники, объединившиеся в виртуальный, но более чем действенный батальон. Признаюсь, я очень горжусь моими восканапатцами, бойцами моего батальона. Нам удалось добиться превращения виртуального мира в реальную силу. Мне трудно сказать, когда Восканапат обрел популярность, я все еще считаю, что мы в самом начале пути, хотя, повторюсь, нам есть чем гордиться. Надеюсь, когда-нибудь наступит время, когда мы сможем заявить: вот это и это сделали восканапатцы! А пока мы просто продолжаем свою работу.
Я бы никогда не справился с этой работой, если бы не мои друзья. Это, в первую очередь, Анцорд и Алерт, это все те люди, что получили в Восканапате воинские звания – интересно, кстати, что у многих из них (Глак, Бакуракерт, Мхитар, DrChem, Айоц…) воинские звания в Восканапате ниже, чем в реальной жизни – это те восканапатцы, кто только вчера влился в наши ряды. Вместе с сотрудниками редакции, Восканапат – сплоченный боевой коллектив, а несколько человек имеют ровно столько же прав, сколько и я.
-Вы руководили подпольной радиостанцией «Азат Арцах», которую командированные в Арцах лучшие сыщики СССР так и не смогли вычислить. Выезжали за пределы Карабаха, в разные города СССР, принимали участие во встречах, коллоквиумах, семинарах по Нагорному Карабаху. Осуществляли связь Карабаха с внешним миром и одновременно писали статьи для мировой и армянской прессы. О чем Вы вещали и что рассказывали в Ваших радиопередачах, и почему нужна была такая радиостанция, к тому же с таким названием?
-На радио «Азат Арцах» работали прекрасные люди, настоящие патриоты: Армен Даниелян, Вачик, Алеша, Анжела и другие. Тогда все было совершенно иначе, не так, как сегодня. Чтобы радио вышло в эфир, мы заранее готовили тексты, записывали их на магнитофон, а потом уже напрямую подсоединялись к существующим в городе радиолиниям посредством рычага. Все было самодельное, но все работало бесперебойно. Радио наше работало не более часа в сутки. Передав заранее записанный текст, снимали рычаг с провода и исчезали. Надо было видеть, как мотались по городу спецмашны в течение этого часа!
Все в Степанакерте знали: ровно в 13:00 заговорит радио – «Свободный Арцах». В период, когда в крае лютовали азербайджанский ОМОН и нелюди типа Поляничко и Сафонова, свободно рассказывающие всю правду о реалиях в блокадном Арцахе и вокруг него радиопередачи воспринимались людьми как глоток свежего воздуха. Народ точно знал, «Азат Арцах» сообщает только правду.
Армянский народ удивительно талантлив. В условиях, когда все в Арцахе контролировалось присланными в край советскими военными, когда человека могли арестовать и сгубить только потому, что он не понравился какому-нибудь прапорщику, при полном отсутствии технических приспособлений, наши связисты обеспечивали мне связь с любым городом мира. Практически каждую ночь я передавал материалы в Армению, радио «Свобода», «Голос Америки», многие российские издания и, в первую очередь, очень популярное в то время агентство DR-PRESS, которым руководил Михаил Гохман. И я по сей день благодарен всем этим людям, многие из которых, рискуя свободой и жизнью, помогали донести до мира правду об Арцахе. Очень благодарен Мише Гохману, глубоко порядочному человеку и прекрасному профессионалу.
-Кроме аналитического центра Восканапат и портала Voskanapat.info существует  радио «Восканапат». Что представляет собой этот проект?
-Интернет радио «Восканапат» - проект Алерта. Он же его и претворял. Это своеобразный протест против засилья армянского эфира чуждой мелодикой, странными, если не сказать иначе, песнями с блеяньем и подвыванием. Мы отбираем для нашего радио армянские фольклорные, народные, обрядовые, патриотические песни. К сожалению, наши возможности пока не позволяют обеспечивать радио должным уровнем доступности. В перспективе, надеемся, все наладится, в том числе и планы по составлению программ для мобильных устройств.
-Смотря различные армянские телеканалы с грустью понимаешь, что на нашем  телевидении творится неладное. Основная часть эфирного времени это сплошной негатив, что плохо влияет,  в первую очередь, на нашу молодежь. Большинство из того, что показывают по этим каналам, полностью противоречит армянскому воспитанию, менталитету, культуре. Почему общественность Армении не реагирует или реагирует настолько слабо, что ничего не меняется?
-Это последствия ложно понятой демократии, идиотизм, выражающийся в бездумном копировании худших образцов западной культуры. Некоторые программы я считаю не просто вредными, но и преступными. Об этом хорошо высказался наш народный артист Сос Саркисян (http://voskanapat.info/news/nado_umet_ne_proshhat/2011-12-31-1955). Вообще, на нашем телевидении сегодня наблюдается засилье носителей провинциального мышления. И это я еще мягко выражаюсь. Армянское провинциальное мышление отличается двумя крайностями: отрицание всего, что не имеет армянское происхождение, или, наоборот, преклонение перед всем «импортным».
Наконец, не могу не сказать. Пошлые телесериалы, жаргонный язык, используемый на телевидение, прущая, прошу прощения, из всех щелей безвкусица, все это не делает чести ни хозяевам телеканалов, ни их зрителям. Но самое страшное, на этих сериалах и программах воспитывается новое поколение. Или немалая его часть.
-«Мы хотим все, сразу и сегодня. Но так не бывает. Для того, чтобы ускорить развитие Армении, необходимо работать и созидать на благо Армении, а не заниматься ее «критикой»», с этими фразами я столкнулась на Вашем портале в разделе «О Voskanapat.info» и его идеологии. А что Вы обычно говорите тем людям, которые именно так себя и ведут?
-Наверное, это неправильно, но с такими я практически не общаюсь. Хотя не всегда это удается. Пару месяцев назад был в фешенебельном ресторане, на юбилее старого знакомого и очень уважаемого гандзакца. Его сын, владелец небольшой мебельной фабрики, во время тоста рассказал об отце, о его жизненном пути. Правильные слова говорил. А закончил отвратительно: «К сожалению, государство не ценит отца и платит ему мизерную пенсию». Я, откровенно говоря, был оскорблен. Взял микрофон, поздравил юбиляра, а потом обратился к его сыну: «Сколько человек работает у тебя на фабрике?» Он растерялся, но цифру назвал довольно солидную.
- А сколько ты показываешь в отчетах налоговикам?
Он замялся, попытался отшутиться, а потом, заметив – ладно, тут все свои – ответил. Цифра была чуть ли не в три раза меньше реальной.
- Так при чем тут государство, если ты сам воруешь у отца?! И не только у своего. Ты же воруешь у той самой организации, которая выплачивает пенсии! И при этом лицемеришь, жалуешься, что отец получает маленькую пенсию. Откуда государству брать деньги на пенсии, если ты, и тебе подобные бессовестно обкрадываете государство?
В общем, настроение у многих было испорчено, хотя сам юбиляр, кажется, на меня не обиделся. Мы продолжаем созваниваться и общаться.
Нельзя относиться к собственной стране потребительски. Страна – это семья, в благополучие которой каждый ее член должен вносить свою лепту. Не жаловаться чужим дядям на своих родителей, братьев и сестер, а работать не покладая рук, служить примером для остальных родичей. 
-Дайте, пожалуйста, свою оценку экономике Армении. Какие бы Вы отметили положительные изменения в жизни людей и Страны. Что нужно изменить и добавить в Армении для ускорения её развития?
-Я не экономист, и оценивать мне трудно. Могу судить лишь по внешним признакам, а они довольно утешительны. Армения развивается, может, не теми темпами, которые нам хотелось, но – развивается. Вообще, надо быть честным: Армения и армянский народ живут лучше, чем это должно было бы быть с учетом всех тех потрясений, что произошли в Армении и с Арменией за последние четверть века.
Мы действительно хотим все, сразу, и – сегодня. Но давайте будем объективны. Менее чем за четверть века Армения пережила катастрофическое землетрясение, наплыв огромного количества беженцев, войну. Свыше двадцати лет продолжается блокада нашей страны со стороны Азербайджана и Турции, что резко повышает транспортные расходы на импортно-экспортные операции. Наконец, за этот же период у нас случилась смена экономической формации, потеря практически всех промышленных и торговых связей. Страна поднималась даже не с руин, а карабкалась из пропасти. Однако сегодня гости армянских государств неизменно поражаются нашим развитием, коммуникациями, изобилием в магазинах, в том числе и огромным количеством товаров армянского производства.
Я видел огромные и совершенно пустые магазины в Степанакерте и Ереване, видел многодневные очереди за водой и хлебом, и мне трудно согласиться с теми пессимистичными оценками, которые иногда звучат в адрес экономики Армении. Повторяю, я – не экономист, но я живу в Армении и вижу, как год от года, за исключением, пожалуй, 2009-го, года всемирного экономического кризиса, жизнь в армянских государствах улучшается.    
-Нередко слышишь  разговоры о том,  что в Армении вся учеба построена на взятках. Пока не заплатишь деньги, экзамен не пройдешь. Что Вы скажете на этот счёт?
-Не исключаю, что где-то это явление еще существует. Но моя дочь учится в медицинском университете им. М. Гераци, и я могу твердо и ответственно заявить: в этом вузе взятки искоренены давно. И родственные или дружеские отношения тоже не имеют никакого значения. Не было этого понятия и в Университете международных отношений, в котором я несколько лет заведовал кафедрой геополитики. Мне хорошо известен принцип учебы в Российско-Армянском (Славянском) университете, в котором также не знают, что это такое.   Тем не менее, не исключаю, что взяточничество в учебных заведениях Армении еще не полностью изжито. Искоренять это явление должны всем миром, но ведущими в этом вопросе должны быть сами студенты.
-Левон Айрапетян, известный  московский бизнесмен, в одном из своих интервью сказал, что не хочет зарабатывать деньги на Родине. Те деньги, которые он получает в результате  предпринимательской  деятельности на армянской земле,  в Армении,  он снова вкладывает в развитие бизнеса. Но таких бизнесменов, как Левон Айрапетян у нас немного. В Спюрке есть немало предпринимателей, которые  хотят открыть в  Армении собственное дело, создавать новые рабочие места, и постоянно жить в РА. Но, имея желание инвестировать в Армению, предприниматели жалуются,  что на Родине  не дают такой возможности. Система создает такие условия, что приходится закрывать недавно открытый бизнес и уезжать из страны. Прокомментируйте, пожалуйста, эту ситуацию.
-Левон Айрапетян – уникальное явление не только в армянском бизнесе, но и в армянской действительности. То, что он сделал, делает и, я в этом уверен, продолжит делать для армянских государств, невозможно описать в одном ответе. Я просто приглашаю всех приехать в старинное арцахское село Ванк, полюбоваться европейского уровня дорогами, европейского же стандарта предприятиями, да просто посмотреть на опрятных и зажиточных жителей села. Для того, что делает Левон Айрапетян, мало быть бизнесменом, миллионером и прочее. Для этого в груди человека должно биться горячее армянское сердце.
Что же касается жалоб потенциальных инвесторов и предпринимателей. Это очень прискорбно, но в этом есть и правда и… попытка самооправдания, что ли. Для того, чтобы что-то не делать, можно найти сколько угодно отговорок. Те же, кто твердо решил инвестировать в Армению и работать, не покладая рук, они просто работают. В Армении немало средних и крупных предприятий, созданных людьми из диаспоры. Есть и такие, что не выдержали. Не выдержали конкуренции, не свыклись с тем, что прибыль не такая, какая планировалась. Да и просто не смогли адаптироваться в Армении.
Законы, насколько я понимаю, у нас хорошие. Во всяком случае, международные организации неизменно причисляют Армению к странам с развитой свободой бизнеса. Другое дело, что есть еще некая чиновничья прослойка, видящая в потенциальных инвесторах щедрого «финансового донора» для своей семьи. Они действительно есть, хотя их количество явно уменьшается, но этот фактор неожиданно стал подспорьем для тех, кто ищет оправдания собственной нерешительности. Мне известны случаи, когда люди активно защищали свой бизнес от чиновничьего произвола и добивались успеха. Надо быть решительным и твердым, надо верить, что государство защищает права инвесторов. Не отступать перед трудностями, а бороться с ними, тем самым, кстати, помогать обществу и государству избавляться от нечистых на руку людей у маленькой, но власти.   
-Приближаются выборы президента Армении. Как редакция портала Восканапат готовится к такому ответственному моменту?
-Никак. Аналитический центр «Восканапат» и портал Voskanapat.info это волнует ровно столько же, сколько и рядовую армянскую семью. Когда будут выборы, мы пойдем и проголосуем за того кандидата, в компетентности которого не сомневаемся, и которому мы доверяем. И, поверьте, нас популистскими речами обмануть не получится.  При этом, уверяю вас, в Восканапате мы не будем «согласовывать» кандидатуру. Простите за высокопарность, но из песни слов не выкинешь: наш коллектив родился для служения армянскому народу и армянским государствам – не отдельным личностям. Мы – дети Страны Армянской. Человек, получивший голоса армянского избирателя и ставший законно избранным президентом, всегда может рассчитывать на глубокое уважение Восканапата. Но сами мы в предвыборной агитации принимать участие не будем. Мы перед собой поставили другие задачи, если хотите, у нас другая цель. 
-Почему даже в благополучных армянских семьях количество детей стало сводится максимум к двум-трем. Большинство родителей стали больше думать о том, как одеть и обуть детей, материально обеспечить, дать возможность выучиться  за пределами Армении.
-Армянская семья с одним и даже двумя детьми – уже неблагополучна. Чем бы ни оправдывался этот кажущийся рационализм. Неблагополучна или в значении здоровья, или в национально-духовном смысле. О том, как одеть и обуть детей армяне думали всегда, и это не мешало нашим старшим обзаводиться большим количеством детей. Сегодня Армения живет несравнимо лучше, чем, например, в тридцатые годы прошлого века, а дети в семьях рождаются в два с лишним раза меньше. У нас не возможности уменьшились, а запросы выросли. И вновь я вынужден сказать о провинциальном мышлении, в том числе и людей, претендующих на звание интеллигента.
Понятно, что каждый желает своему ребенку счастья, здоровья, всяких благ. Но, по моему глубокому убеждению, немалое число людей, стремящихся дать своим детям «блестящее» образование за рубежом, думают не о самих детях, а о своем ложно понятом престиже. О том, чтобы получить возможность рассказать в кругу знакомых о своем ребенке, студенте какого-нибудь Оксфорда. Он хвастает учебным заведением, в котором учится его чадо, точно так же, как хвастает новой машиной, или какой-либо приобретенной технической новинкой. И если ради возможности похвастать кто-то ограничивает себя в детях, вернее, в их количестве, то этот человек – нищий духом.
-Как наиболее правильно пропагандировать в нашем обществе высоконравственные духовные ценности, давать нужные  ориентиры. Люди с каждым днём  всё реже и реже задумываются о настоящих, предками завещанных ценностях. В выборе граждан все чаще доминирует искусственное и далеко не всё правильное.  Вы думаете, это влияние Запада? Не связано ли это с тем, что мы все активнее стремимся к чрезмерной свободе во всем.
-Пропаганду национального начала надо начинать с себя. Со своей речи, поведения, даже походки. Надо приучать детей к почитанию национальных ценностей, уважению к своему прошлому, научить мыслить по-армянски, я имею в виду не только язык, естественно. Очень важно знать свою историю, творчески осмысливать прошлое нашего народа. Я, например, читаю у Хоренаци, как танцевала армянка – только руками, а потом смотрю по телевидению, как армянские дети танцуют танец живота, и понимаю, что-то в национальном организме работает против выработанной тысячелетиями системы.
Понимаете, каждый народ веками вырабатывает свой характер, мышление, мировоззрение, даже одежду, которая бывает, приспособлена под климатические условия ареала проживания. Слепое перенимание чужого, «модного», ломает устоявшиеся веками стереотипы. Если что-то естественно и правильно, например, в Бразилии, то это совершенно не значит, что оно будет столь же естественно в Армении. Можно и нужно шагать в ногу со временем, не отходя при этом от национального.
У каждого народа выработано культурологическое сито, сквозь которое пропускается все новое. Подходит оно народу, «сито» пропустит, нет, значит отбрасывается. Сегодня наше культурологическое сито не выполняет своей функции, оно прохудилось. Вот это самое сито мы и обязаны восстановить. И, кстати, положительные сдвиги уже есть, что означает, что период превратно понятой романтической революции истекает. Я, например, получаю большое эстетическое удовольствие от телепередач «Ерг Ергоц» или «hАй аспетнер» на Общественном телевидении Армении.
-Очень часто в Ваших публикациях об Арцахе используется выражение реинтегрированные территории. В чем смысл такой формулировки?
-Строго говоря, реинтеграция, это – восстановление гражданства. В случае с освобожденными территориями Арцаха все обстоит немного иначе – граждане вернули Родину. Потому и называю я эти районы реинтегрированными.
Правобережье Куры, это – исторические армянские провинции (ашхары) Утик и Арцах, ныне в совокупности называемые Карабахом. Вся история этого края пропитана армянским духом, воздух там напоен армянским дыханием. Мало кто знает, что еще в начале прошлого века в том же Джебраиле или Казахе армян все еще было больше, чем пришлых закавказских турок. И лишь в 1918 году турецкая армия и бандитские формирования закавказских турок вырезали и депортировали оттуда армян, на 70 с лишним лет лишив край его исконного населения. Сегодня часть этой территории реинтегрирована в армянскую жизнь, то есть справедливость частично восторжествовала. 
-Как Вы оцениваете роль армянских  СМИ в информационном противостоянии  с Азербайджаном и Турцией. Что Вы посоветуете?
Армянские СМИ, как правило, работают на энтузиазме. В этом есть и плюсы и минусы. Плюсы заключаются в свободе от возможного диктата, оперативности (не надо с кем-то согласовывать материалы). А минусы в основном исходят от армянского характера. У нас чуть ли не каждый считает себя вправе иметь собственный взгляд на решение, например, проблемы Арцаха, или использовать самим придуманные термины, а затем еще и внедрять их в СМИ, или пытаться навязывать другим. У построенного в Азербайджане тоталитарного режима в этом плане есть преимущество, там все «спускается» сверху, а пишущему люду остается лишь бездумно повторять инструкции. Мы же похожи на несыгранный ансамбль.
Нам необходимо выработать совместную концепцию и строго ее придерживаться. Как в вопросах общенационального значения, так и в терминологии.
-Большинство политологов в России прогнозируют, что война в Иране неизбежна. Какое у Вас на этот счет мнение? Если, не дай Бог, начнется война, какие шаги  предпримет армянская община Ирана. Возможен ли переезд армян на постоянное место жительства в Республику Армения, или это будут какие-то другие страны? Готова ли будет Армения принять беженцев из Ирана?
-У меня немного другие прогнозы, и я надеюсь, война в Иране все же «избежна». По крайней мере, в ближайшее время. Меньше шансов избежать ее у Сирии, которую западный мир воспринимает как выход Ирана в арабский мир. План прост, хотя от этого он не становится менее подлым: уничтожить Сирию и перекрыть Ирану еще один доступ к кислороду. Не рискуя напасть на Иран, США, Израиль и Ко надеются задушить его. После Ирана на очереди, кстати, Россия.
Что касается армянской общины Ирана, а, в данном случае, также и Сирии, я считаю, что, будучи гражданами этих стран, они, скорее всего, будут выполнять свой гражданский долг. Не надо забывать, как и почему армяне оказались там, особенно в Сирии. Что же касается их семей, то вопрос – Готова ли Армения принять их? – просто не должен стоять. Обязана!
Исходя из исторических реалий, родственных и экономических связей большая часть армянской диаспоры Сирии уедет в Европу и США. С Ираном ситуация иная. В случае форс-мажорного развития ситуации в этой стране мы должны быть готовы к тому, что в Армению переедет большинство армянского населения Ирана.
                                                                                                                                                                                                       

Интервью провела Лиана Захарян,
главный редактор альманаха «Камурдж».